Пессимисты уверены, что куда бы ни уехать, за границей мы всегда будем чужими. Язык и менталитет обязательно станут препятствием для карьерного роста. Оптимисты утверждают, что получают столько же, сколько местные, и вполне могут и дальше бойко взбираться по служебной лестнице. Так возможно ли выходцу из России сделать карьеру на Западе и будет ли на него постоянно давить карьерный потолок?
Журналист Александр У. из стана «неверующих», на родине он работал во многих авторитетных столичных изданиях. В Германию переехал четыре года назад по семейным обстоятельствам: жена-итальянка больше не могла жить в России. «Карьеру нужно делать на родине, — утверждает Александр, — в стране со своим языком и привычками. Образование ведь в принципе штука мало конвертируемая. А язык? Даже если ты его знаешь хорошо, он навсегда останется чужим. С университетским дипломом ты получаешь кучу связей, не стоит сбрасывать со счетов и знание психологии соотечественников. В эмиграции ты всего этого лишен». Переехав, он сменил профессию — работает экскурсоводом по разным странам Европы и торгует произведениями искусства.
Юрист Надежда Д. весьма осмотрительна в оценках карьерных перспектив россиян в Австрии: «Многие наши устроены здесь достаточно неплохо: есть стабильная работа, зарплата и соцпакет. Про сногсшибательный карьерный рост, как это часто бывает в России при наличии светлой головы и старательности, не слышала. Чтобы занять высокий пост, надо быть повзрослее и поопытнее. Причем средний уровень зарплат в Австрии относительно невысокий (около ?1,5 тыс.), и редко встречаются молодые специалисты, получающие нормальные по московским меркам деньги». Собственным же положением Надежда не слишком довольна: работа скучная, «чистой юриспруденции маловато, а бюрократии хоть отбавляй», но есть, безусловно, и приятные моменты — «тихо, спокойно, цивилизованная жизнь». И все равно тянет назад. Сейчас россиянка всерьез раздумывает над предложением из «дома», тем более работу предлагают непосредственно по профессии, а зарплату в два раза больше.
Открытые двери
Елена Бирюкова живет в Нидерландах с октября 2007 года. В Москве она успела получить диплом по специальности «стратегический менеджмент» в Институте бизнеса и делового администрирования АНХ, поработать в двух западных транспортных компаниях Frans Maas и Asstra Logistic и выйти замуж за голландца. Вскоре он получил место в Роттердаме, в здешнем представительстве немецкой компании Dachser. Работодатели запросили также резюме Елены, предложив ей стать менеджером по работе с клиентами. «Я переехала в Голландию на ПМЖ как высококвалифицированный мигрант. Оформлением документов занимался работодатель — от меня требовалось прийти в определенное время в посольство и получить визу, — рассказывает Елена. — Мне всего 27 лет, и переживаний по поводу моего карьерного роста у меня нет. Знаю, что достигну поставленных целей. В Голландии работают много экспатов на топ-позициях, так что все зависит исключительно от вас, ваших деловых качеств». Менеджер из Осло Марина Мещеринова также уверена, что потолка над головой, как такового, нет: «Если вы незаменимый работник и нет проблем с языками — двери открыты. Уровень зарплаты зависит от области деятельности, образования и опыта работы. Сейчас очень востребованы инженеры (в строительстве, нефтегазовой отрасли, коммуникациях, IT). Вообще безработица составляет около 3,5–4%, так что в принципе найти работу несложно. Многое, конечно, зависит от амбиций, часто люди идут в престижные компании на скромные должности с целью подняться в будущем — многим это удается».
По словам программиста Игоря Миронова, в Австралии вообще никто не смотрит на национальность, здесь равенство — не красивое слово, а факт. Главную роль в построении карьеры играют только личные возможности и, конечно, связи. Хотя программисты относятся к востребованным специалистам, карьера Игоря пока не развивается, но он считает, что проработал здесь недолго и рост обязательно будет.
В США и Канаде, по мнению ученого Алима Сейт-Неби, карьеру сделать проще, чем в Европе. «В Штатах многое зависит от самого человека. Американцы гораздо легче идут на контакт, особенно если испытывают обоюдный интерес, — рассказывает Алим. — Ощущается ли потолок над головой? В бизнесе, как правило, нет. Хотя, конечно, есть должности, например в госсекторе, куда мигранту не попасть, но туда и местных не всяких берут». В научно-исследовательской лаборатории в Сан-Диего, куда Алим приехал из Москвы шесть лет назад, он надолго не задержался: не сложились отношения с начальником. Город решил не менять, поэтому просматривал объявления об открытых вакансиях на сайтах местных институтов и лабораторий. В итоге получил два предложения. Проработал в выбранной лаборатории два года, сейчас заканчивает проект в другом исследовательском центре, после чего планирует отправиться в свободное научное плавание или, возможно, уйти в бизнес.
Даже скептически настроенный Александр У. считает, что для россиянина за границей есть выход — организовать собственный бизнес: «Это можно начать везде — были бы способности и начальный капитал». Именно этот путь выбрала Рита Кит, работавшая на родине преподавателем. В 1990 году она уехала в США для продолжения учебы, а по ее окончании начала работать переводчицей. Рите предлагали много вариантов по трудоустройству — и в государственных организациях, и в частных, но она предпочла зарегистрировать собственную компанию Supernova Translations и работать на себя. «Карьера развивалась замечательно: переводческое агентство, которое я основала и возглавляю до сих пор, стало одним из самых крупных и успешных в Америке. Уверена, что ничего подобного я бы не добилась дома. Мне помогли хорошее образование и такая прекрасная национальная черта, как возможность приспосабливаться к самым разным условиям и ситуациям», — рассуждает Рита.
Они другие
Что нужно знать о тамошней жизни до того, как будет принято окончательное решение о переезде? У переселенца, вероятнее всего, возникнут проблемы с адаптацией. Иммигрантам, вне зависимости от возраста, наличия работы и времени пребывания в новой стране, свойственно чувство «инаковости», чуждости. К этому могут прибавляться другие малоприятные ощущения: страх, неприятие, беззащитность, одиночество. Предстоит осмыслить изменившееся положение и обрести идентичность. «Если вы приехали в чужую страну, надо стараться жить по ее законам и правилами, а не создавать вокруг себя мини-Россию, — уверена Олеся Панасенко. — Надо интегрироваться в среду, общаться с местными, а не ограничивать круг общения только русскими».
Также нужно быть готовым к бытовым трудностям: придется искать жилье, обзаводиться мебелью и новыми привычками. Но это все мелочи, ведь еще предстоит приноровиться к совершенно другому темпу жизни, иной культуре, свыкнуться с тем, что все вокруг говорят на чужом языке. По приезду в Голландию Елене Бирюковой постоянно казалось, что все вокруг спят и все очень маленькое: не хватало московского ритма и простора. Тяжело было ориентироваться в местных законах и не пугаться, когда 36–55% зарплаты уходило на налоги. «Было очень непросто поначалу, но спасло то, что мне было 19 и я приехала учиться, тогда и представить себе не могла, что буду жить в Норвегии, — вспоминает Марина Мещеринова. — Темп жизни другой, люди кажутся заторможенными. И ценности другие. Тут все планируют на несколько лет вперед: в начале года знают, куда поедут отдыхать, а поступая в институт, уже представляют, кем и где будут работать. Все очень предсказуемо».
Еще один принципиальный момент, по мнению Марины, — дороговизна жизни. В семье должны работать оба супруга: один всех не прокормит. Поэтому домохозяек мало. О дороговизне говорит и «австралиец» Игорь Миронов: «До сих пор вспоминаю купленные в один из первых дней после приезда пол-литра негазированной воды за $3. Вскоре волей-неволей начинаешь, как и все местные, считать деньги и ждать распродаж».
Алим Сейт-Неби концентрируется на ментальных различиях: «Наверняка вы слышали, что американцы — индивидуалисты. Кроме того, они практичны: не делают ничего того, что не приносит им какой-то отдачи или пользы. Здесь сильнее выражено соперничество — каждый сам доказывает, что он умнее и шустрее остальных. Поэтому трудно получить ценный совет: люди боятся, что ты им воспользуешься и станешь успешнее их. Не принято делать то, что может улучшить трудовые условия всего коллектива, и вообще работать сообща». О том, что местные «иные», говорит и Елена Бирюкова: «Работают по инструкции. Не разговаривают по мобильному в офисе и вообще на личные темы. При этом на переговорах ведут себя очень непринужденно, много шутят и говорят о бизнесе как бы не всерьез».
Ну и, конечно, кого-то может накрыть тоска по родине — пресловутая ностальгия, воспетая поэтами и Андреем Тарковским. Правда, часто это оказывается красивым мифом. «Знаете, когда я собиралась переезжать в Лондон, мои друзья пытались подготовить меня к разным сложностям в новой стране, — делится воспоминаниями менеджер QS World MBA Tour в Европе Зоя Зайцева. — Мол, и культура у нас разная, и стиль работы, и ностальгия с депрессией у меня уже через пару месяцев начнутся. Я честно ждала всего этого месяц, другой, третий, потом подумала, что это, видимо, просто не мой случай, и расслабилась». По ее мнению, главное — управлять своими ожиданиями, понимать, зачем вы едете в новую страну, чего вы хотите этим достичь. Еще до отъезда стоит составить карьерный план и тщательно рассчитать стоимость жизни в выбранном городе.
Фото: www.viatransfer.eu
